Личное дело Трубицына Константина Дмитриевича

(19 марта 1837 - 22 мая 1842).

Ф 64 Орловской гимназии.

Чернский помещик подпоручик Дмитрий Иванов сын Трубицын подает прошение директору Орловской гимназии П. К. Федорову о принятии во вверенное ему учебное заведение его сына Константина. "В прошлом 1837 году 19 марта двенадцати лет сын мой Константин зачислен в московский Кадетский корпус Кандидатом, куда представлены о нем следующие документы. Но чтобы не упустить успехов в науках", Дмитрий Иваныч просит пока что поучить сына в гимназии.
Директор гимназии запрашивает Москву, точно ли Константин зачислен кандидатом в корпус.
Ему отвечает "начальник Штаба его Имп. Высочества по Управлению Военно-Учебными заведениями полковник Ростовцев". Оказывается, Константина вовсе не приняли в корпус на вакансию его брата Владимира, потому что того уже выпустили 1-го Московского Кадетского корпуса с чином коллежского регистратора. Забегая вперед, скажем, что в конце концов Константина все-таки удалось определить туда, куда так стремился его отец. Хотя случится это только в мае 1842 года - только тогда ученик 2 класса Константин Трубицын заберет свои документы из гимназии. Как видим, прошло почти 4 года, пока это произошло. Все это время мальчик учился в гимназии, пройдя за 3 с лишним года 2 класса. В общем, по тем временам это было почти нормально. У них так бывало. То дитя заболело и его не привезли поучиться, то оно должно окрепнуть дома в деревне, то еще какие-нибудь случались неудовольствия.

Тем не менее, мы можем полюбоваться на образцы эпистолярного жанра середины 19 века.
Дмитрий Трубицын пишет директору гимназии Павлу Кондратьевичу Федорову изысканнейшее письмо о том, что "здоровье и погода не согласились выпустить" его из дому, "чтобы представить Вам лично моего сына Константина под Ваше покровительство, которое при образовании его, будет дороже самого воспитания".

Вместе с письмом Дмитрий Трубицын присылает в гимназию 275 рублей на обучение. Одновременно он со скромной гордостью говорит как о самом обыкновенном деле о "достойной прононсии" его сына "к французскому языку, хотя не даны в оном настоящие правила".